Российский государственный музей Арктики и Антарктики открыли за четыре года до начала Великой Отечественной войны — 8 января 1937 года. Тогда на торжественное открытие был приглашён онежский помор и морской капитан Степан Григорьевич Кучин, который большую часть своей жизни провёл на рыбном промысле.

Он непосредственно участвовал в создании первой экспозиции государственного музея Арктики в Ленинграде и со скрупулёзной точностью проверял материалы, посвящённые экспозиции Владимира Русанова. Ведь среди исследователей Арктики Степан Григорьевич Кучин известен прежде всего как отец полярного капитана Александра Кучина, который без вести пропал в этой экспедиции.

В 1934 году семью Кучиных в Онеге раскулачили. И Степан Григорьевич с семьёй вынужден был уехать к своей дочери Анне в Ленинград.

Именно этому периоду жизни посвящён его второй, неизвестный дневник, который в памятные дни 80‑летия полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады стал центральным экспонатом выставки «О прошлом для будущего» в музее Арктики и Антарктики в Санкт-Петербурге.

Этот малоизвестный дневник Степана Григорьевича Кучина, который впервые представили посетителям, можно назвать блокадным. Блокада началась, когда Степану Кучину было уже 73 года. Его жена Фёкла Андреевна была чуть старше. Вместе с родителями в коммуналке на Петроградской стороне жил их сын Николай, больной от рождения.

Степан Григорьевич констатирует температуру за окном, ситуацию с питанием, иногда с вражескими обстрелами — лаконичные записи старый штурман по морской привычке делает почти каждый день.

13 ноября 1941 года

«…Норму хлеба сбавили: рабочим — 300 грамм, служащим и иждивенцам — по 150 грамм. Других продуктов нигде и ничего. Прошли цветки, начинаются ягодки. Я прожил на свете 74 года, но такого голода ещё не видел. И что жизнь под обстрелами и взрывами не улыбается. Зима началась морозами холодная. Жаль Колю, ходит голодный, но понимает и осознаёт, что всему виной война. Злая, беспощадная… Болят ноги, и одышка. Чувствую, что не пережить этой войны».

8 января 1942 года

«Голод. Холод. И темнота».

17 января

«Сегодня положение хуже. Тяжело вставать. Насилу сходил за хлебом. В булочную. В 12 часов попили кофе, и думаю лечь».

На этом записи в дневнике обрываются.

Его остывшее тело на ленинградское кладбище притащила дочка Анна. Именно притащила — на саночках. Но похоронить уже не смогла, не хватило сил.

Жившие в Ленинграде онежане Кучины блокаду не пережили. А их дочь Ефросинья, которая после раскулачивания семьи оставалась в Онеге, сохранила память о родителях и письмо отца, отправленное 9 ноября 1941 года из блокадного Ленинграда: »…Я ещё раз целую тебя и всех внучат и благословляю на добрые дела, на пользу Родины — Отечества — и своего народа. С которым мы были неразрывны. Я всю жизнь работал для народа. Наши дети и особенно наш Саша погиб во льдах Арктики за науку и славу Родины… Письмо это придёт к тебе нескоро, и если мы переживём эту войну, то приедем первым делом в родную Онегу…»

Дневник Степана Григорьевича Кучина в музей в 2012 году передала бывшая соседка по коммуналке Анны Степановны Кучиной.

Дневниковые записи тогда отсканировали, и дневник хранился в фондах музея. Когда будут изданы эти исторические материалы — пока трудно сказать.


Краеведческая копилка Онеги