Можно ли спасти памятники Русского Севера в уходящих деревнях? Пока специалисты спорят об этом на научных конференциях, жители глубинки переводят решение вопроса в практическую плоскость. Сами собирают деньги и берутся за инструменты.

О том, как мужики пить бросили

- В Архангельской области, по информации на 2012 год, находилось 1943 объекта культурного наследия, сегодня - наверняка меньше. В целом полтора процента всех объектов культурного наследия России - на территории региона. А по количеству деревянных памятников Архангельская область на первой позиции в стране, - рассказывает один из ведущих специалистов по архитектуре Русского Севера, член федерального научно-методического совета Минкультуры РФ Михаил Мильчик. - Памятники - зримая часть нашей национальной культуры. Забота о них - это, собственно, и есть патриотизм. А утрата каждого - национальная трагедия.

А вот для живущих рядом с уходящими храмами это и трагедия личная. Особенно больно тем, у кого в строительстве церквей принимали участие прадеды. Неслучайно на Севере появились истории спасения храмов "снизу", когда северяне начинают действовать, не дожидаясь решений "сверху".

В 2017 году "Российская газета" рассказывала о жителях вельского села Пежма. В начале 2000-х местные большухи, как называют на Севере хранительниц очага, решили "разбудить" своих мужиков и спасти главный храм села - каменную Богоявленскую церковь. Деньги на мегапроект собирали дедовским способом - по кругу. Подключились члены Поморского землячества в Москве, волонтеры, главы района и муниципального образования "Пежемское" - у местных администраций тоже есть ресурсы.

Словом, уже 15 лет белокаменный красавец храм объединяет жителей Пежмы и земляков-горожан. Он и сегодня в лесах: в 2021 году местный ТОС снова выиграл грант на стройматериалы, специалисты завершили облицовку и побелку стен. Тем временем попечительский совет начал собирать деньги на восстановление шпиля колокольни. Благотворителей нашли, дело за подрядчиками...

Кстати, часовни вокруг Пежмы - Казанскую в деревне Берег, деревянный "восьмерик" в Семеновской и все остальные - местные жители тоже привели в порядок. Само собой, не реставрировали - реанимировали, спасая от снега, ветра и дождя. Тем временем многие местные мужики, по словам главы Пежмы Владимира Трапезникова, перестали пить - времени на это у них больше нет.

Стройматериалы завозили вездеходами

Десять лет подряд жители мезенской Кимжи на всех уровнях власти добивались реставрации уникальной Одигитриевской церкви, объединили ресурсы государства и свои - и в прошлом году довели дело до конца. В Шенкурском районе решились на такой же сложный проект - сохранить Никольский храм бывшего Химаневского прихода в деревне Глухая Коскара - не касаясь стен, залатать кровлю, пока вода не начала разрушать памятник изнутри.

Места эти еще в 1315 году стали частью владений новгородских бояр Своеземцевых. В 1420-х глава семьи - посадник Василий Степанович - начал строить на Ваге собственный городок, затем монастырь, а в окрестных деревнях, в том числе в Химанево, возводил храмы. Но дерево нередко уничтожал огонь, поэтому прихожане старались заменить его на камень. Это и сегодня шокирует туристов: парят на шенкурских крутоярах - в Корбале, Усть-Леди, Коскаре - величественные каменные храмы, вокруг которых лепятся пустые избы.

Кстати, прихожане строили и содержали их на собственные средства, в том числе в Коскаре: Никольскую церковь здесь заложили в XIX веке на деньги семьи Матвеевых. Позднее Матвеевы стали купцами на Вытегре, но родовой храм поддерживали. Причем сложен он из кирпича настолько ладно и крепко, что без реставрации стоит уже больше ста лет. А вокруг на десятки километров - ни души. Последняя жительница, Марфа Елизарова, умерла в 1982 году.

- Десять лет назад на колокольню еще можно было забраться по лестнице. Но "попад" туда... Места дикие, по пояс трава, бурелом. Дома стоят с открытыми дверями и выбитыми стеклами. Между тем в храме даже роспись на стенах жива, - рассказывает научный сотрудник Шенкурского районного музея Клавдия Дунаева.

В эти "непопадные" места шенкуряне завезли стройматериалы, кровельное железо, собрали деньги на работу высотников-кровельщиков. Причем доставляли все это... многократными рейсами вездехода.

Турпрограмма - на любой вкус

Опыт Пежмы и Кимжи подсказывает, что будущее есть даже у самых долгосрочных проектов. Правда, в Коскаре сегодня не живут даже дачники.

- Деревню не возродить в первоначальном смысле, но выход, я считаю, есть - строить гостевые дома, привлекать туристические организации, - говорит Михаил Мильчик. - Если организовать рекламу, продумать логистику - туристы поедут. И не только ради храмов: ловить рыбу, собирать грибы и ягоды или просто пожить на лоне природы. Посмотрите, как сегодня автомобильный туризм развивается, - это не фантастика, а вполне реальная история.

Кстати, гостевые дома в Шенкурском районе сегодня стали очень популярны. Начиная с 2020-го жители Москвы и Петербурга разбирают не только их, но и пустовавшие ранее избы - кто в аренду, кто в собственность. Предложение, как говорится, ограничено. А цены более чем доступны. В Одинцовской, к примеру, плата за сутки не превышает тысячи рублей. Турпрограмма - на любой вкус. В Ваге на удочку клюет 18 видов рыбы, а как прекрасны сосновые боры Шенкурья, пропитанные солнцем!..

Тем временем шенкуряне планируют новую экспедицию по спасению храма.

- На колокольне нужно скорее кровлю перекрыть, а там и основной храм - пять куполов, - объясняет один из инициаторов проекта Сергей Попов. - Если этого не сделать в ближайшее время, разрушение будет продолжаться катастрофическими темпами.

Конечно же, государство выделяет средства на восстановление памятников. Так, в Архангельской области программа "Культура Русского Севера" получила более 12 миллиардов рублей на пять лет. Но это деньги на все - ремонты театров, библиотек, музеев. По информации регионального минкульта, в прошлом году обследовано 180 объектов культурного наследия, выявлено 10 новых, контрольные мероприятия проведены в 136. В "программный" список противоаварийных и реставрационных работ вошли памятники в Архангельске, Каргополе, Сольвычегодске, Пинежье: всего с десяток пунктов. Но их в десятки раз больше (правда, сюда не входят нацпарки, Соловки и Новодвинская крепость, где на реставрацию выделяются серьезные федеральные средства).